пятница, 3 июля 2015 г.

Ицхак Шамир: Наши арабские соседи


Предлагаю вашему вниманию лекцию моего отца Ицхака Шамира    ז"ל  в Совете по международным отношениям в Нью-Йорке 3 октября 1985 года.

Мы переживаем период интенсивной дипломатической деятельности на нескольких аренах. Конечно, наиболее важным является предстоящий саммит лидеров двух сверхдержав. Эта встреча окажет влияние не только на проблему ядерного разоружения, что жизненно важно для всего человечества, но и на решение региональных проблем, в которое вовлечены великие державы. Мы, как и весь демократический мир, надеемся, что результатом саммита станет укрепление свободы, стабильности и мира во всем мире.

Президент Рейган и генеральный секретарь Горбачев либо смогут достичь соглашения, которое повлияет на ход событий на Ближнем Востоке, либо нет. Опыт прошлого показал, что внешние силы способны влиять на решения о войне, но их влияние на достижение  мира в нашем регионе гораздо более ограничено.

За последние пару поколений – после того как они добились независимости - правительства арабских стран выработали особый способ ведения войн. Возможно, это результат тоталитарного характера режимов арабских стран. Если уж они ведут войну, то она тотальна: это идеологическая война, религиозная, психологическая, экономическая, политическая и, конечно, война на полях сражений. Конфликт арабов с Израилем – отнюдь не единственный случай ведения именно такой войны. Иран и Ирак тоже продолжают вести тотальную войну друг против друга с разрушительными  трагическими последствиями.

При  таком способе ведения войн Израиль должен позаботиться о себе и вести свой курс в соответствии со своими собственными приоритетами. Хотя нам пришлось пять раз участвовать в войнах, чтобы защитить свою землю и свой народ, мы не поступимся своими национальными целями из-за того, что большинство наших соседей отказываются принять сам факт нашего постоянного присутствие в регионе.

Одним из наших самых важных достижений было создание сугубо  демократической системы правления и верховенства закона, которая выстояла в серьезных испытаниях. Мне кажется, слишком многие в свободном мире воспринимают свою демократию и свободу как должное и склонны считать, что и другие общества и государства функционируют в соответствии с принципами, похожими на их собственные. Такое отношение может лишь породить серьезные заблуждения и привести к трагическим ошибкам.

На Ближнем Востоке демократия, свобода, защита основополагающих прав человека и свобода слова - чрезвычайно редкий "товар". С течением времени, по мере накопления опыта мы пришли к болезненному осознанию того, какая пропасть зияет между нашей демократией и окружающими нас режимами арабских стран.  Отсутствие в арабских странах упомянутых мною качеств имеет не просто академическое или теоретическое значение. Оно оказывает огромное влияние на вопросы, жизненно важные в  международных отношениях. Среди этих проблем – война и мир,  доверие и национальная ответственность, подотчетность лидеров своему народу, манипуляции правителей общественным мнением и СМИ, а также отношение государства к инакомыслию и оппозиции.

Истинная демократия всегда будет считать себя членом небольшой семьи демократий, независимо от того, насколько слаба или разобщена эта семья по сравнению с тоталитарными странами. В такой демократии правительство не сможет отказаться от своей приверженности свободному западному миру, потому что народ не позволит, чтобы такое произошло. В истинной демократии человеческая жизнь – священна, и правительство всегда будет стремиться решить конфликт всеми возможными путями, за исключением войны и насилия. Это абсолютно справедливо в отношении Израиля - и мучительно отсутствует в арабских государствах. Я говорю об этом с сожалением, потому что Израиль  пострадал и продолжает страдать из-за пропасти, которая отделяет нас от арабских соседей.

Что касается практических последствий этого принципиально важного фактора, могу однозначно заявить, что Израиль завоевал  авторитет в качестве надежного союзника свободного мира и его лидера - Соединенных Штатов. В противном случае наше последовательное сотрудничество с Соединенными Штатами в области  стратегии в нынешнем и запланированном на будущем  объеме не стало бы возможным.

Чтобы проиллюстрировать это, я хотел бы обратиться к трем актуальным темам: Ливан, наш мир с Египтом и ускорение мирного процесса.

Обыватели считают, что Израиль потерпел в Ливане поражение или, по крайней мере, неудачу и был вынужден вывести свои войска из этой страны, так и не достигнув поставленных целей. Когда наша армия была на окраинах Бейрута, лидеры разных ливанских общин обращались к нам за советом, каким должен быть состав их  правительства. Они говорили: "Скажите, каковы ваши пожелания, каким вы хотели бы видеть правительство Ливана".  Они задавали этот вопрос снова и снова, и мы всегда отвечали, что решать только им самим. Они должна навести порядок у себя дома; на кону их  жизнь и будущее. Однако они никак не могли понять, что мы имеем в виду. В конце концов, кто-то из них сказал: "Если нет израильского варианта, значит, альтернатива - сирийский вариант."

Мы могли навязать народу Ливана свою волю военной силой, но никогда не рассматривали всерьез подобный курс действий, потому что у нас иная ментальность. Естественно, не успели мы уйти, как тут же была использована сирийская опция. Неважно, посредством ли применения грубой силы или манипуляций своими прокси Сирия стала доминировать в Ливане, и ливанский народ упустил возможность восстановить свою независимость.

Сегодня наши интересы в Ливане ограничиваются защитой общей границы и предотвращением террористических нападений на деревни и города Галилеи. Нам удалось покончить с государством ООП внутри ливанского государства, которое существовало там более десяти лет. Сейчас нам приходится бороться с другими видами террористических атак просирийских группировок в Ливане - в значительно меньших масштабах. Мы предупреждали Сирию и своих доверенных лиц в Ливане, что не станем терпеть такие нападения. Мы надеемся, что население юга Ливана осознало: реальная угроза миру и спокойствию исходит от Сирии и ее агентов, а не от Израиля.

Характер демократических государств принципиально важен для понимания наших отношений с Египтом. Многие на Западе называют соглашение, подписанное в Кэмп-Дэвиде в 1978 году,  историческим прорывом. Очень существенные и крайне  болезненные жертвы, принесенные нами во имя достижения этого соглашения, не удостоились особого внимания. Соглашения должны были охватывать как израильско-египетский аспект, так и израильско-иорданский и палестинский. Осознание того, что мы на пути к решению проблем с двумя соседями, включая палестинских арабов, несколько приуменьшило тяжесть того, чем мы пожертвовали.

Сейчас, семь лет спустя, появилась тенденция рассматривать кэмп-дэвидские соглашения как утрачивающие смысл. По-видимому, единственная польза, которую они  принесли, - это собственно договор между Израилем и Египтом, не более. И сейчас – чтобы мы снова доказали свою приверженность делу мира - нас призывают пойти на новые уступки и жертвы, на сей раз – Иордании и палестинским арабам, как будто не было никаких кэмп-дэвидских соглашений.

Самым ошибочным элементом этого подхода является  игнорирование роли Египта как в миротворческом процессе, так и в оказании влияния на другие арабские государства. Египет является ведущим арабским государством. В Кэмп-Дэвиде он создал прецедент, за что был наказан и бойкотирован правительствами других арабских стран во главе с Саудовской Аравией. Египет не хотел заключать с Израилем отдельный договор. Чтобы продолжить процесс реализации кэмп-дэвидских договоренностей, он старался заручиться поддержкой хотя бы некоторых других арабских государств.

Израиль, со своей стороны, был кровно заинтересован в продолжении процесса, пока Египет готов вести с нами переговоры  от имени Иордании и палестинских арабов. Но всё это прекратилось. Начался регресс. Группа "отказников" во главе с Саудовской Аравией начала саботировать процесс. Никто не осуждал эту разрушительную политику. Никто не оказывал на них давление, призывая ради мира преодолеть разногласия с Египтом. На самом деле, ряд правительств поддержали так называемый план Фахда, рассчитанный на то, чтобы обойти и похоронить Кэмп-Дэвид. 

Это отношение негативно повлияло на двусторонние отношения между Египтом и Израилем. Дополнительным негативным фактором стало сильное влияние на Египет и другие арабские государства идеологии панарабизма, которую исповедует ООП.

Египетское руководство не смогло выработать идеологический фундамент мира с Израилем. Никто не пытается там воспитывать людей в духе мира либо демонстрировать благословенные преимущества, которые дает мир. В этих целях правительство Египта не только могло, но и должно было мобилизовать свои мощные СМИ. В целях борьбы с государствами-"отказниками" Египет должен был приложить все усилия и передать послание мира арабским соседям.

Однако этого не произошло. Напротив, египетские СМИ, по большому счету, продолжили придерживаться той же позиции, что и до Кэмп-Дэвида. Послу Израиля в Каире не дали доступа к египетским СМИ. Само собой разумеется, что в Израиле как печатные, так и электронные СМИ постоянно уделяют его коллеге усиленное внимание. Каирское телевидение до сих пор не признает существование Израиля. Когда на экране появляется карта региона, всю площадь, которую занимает Израиль, покрывает слово "Палестина".

Мы неоднократно объясняли правительству США, что укрепление мира с Египтом жизненно важно, потому что договор является основой для расширения мирного процесса в других направлениях.  И, конечно же, мы постоянно высказывали правительству Египта обеспокоенность ненормальными отношениями между нашими странами. Мы также подчеркнули, что встречи египетских должностных лиц и руководителей с представителями ООП, террористического движения, цель которого – уничтожение Израиля, не способствуют подлинному миру. Результаты этих усилий, однако, далеки от удовлетворительных.

Вы, конечно, помните, что вскоре после войны 1967 года правительства арабских стран при поддержке СССР требовали полного и безусловного отступления Израиля – безо всякого мира - со всех территорий, освобожденных в ходе войны. Совет Безопасности ООН не принял это требование. В знаменитой резолюции 242, утвержденной в ноябре 1967 года, сказано о "выходе с территорий", а не о выходе "со всех территорий". Там также сказано о необходимости определения мирных границ – "признанных и безопасных". Резолюция Совета Безопасности 338, принятая в октябре 1973 года, призывает к переговорам по вопросу реализации Резолюции 242. Арабские государства, однако, по-прежнему интерпретируют Резолюцию 242 в духе своего изначального требования полного отступления Израиля.

Лишь несколько лет спустя, когда они поняли, что нет никаких шансов на то, чтобы их интерпретация была принята, они изменили позицию, согласившись с призывом "земля в обмен на мир" и подав это как огромную уступку со своей стороны. Они пошли на многое, чтобы этот призыв превратился в ключевую формулу достижения мира в регионе. Проблема, однако, в том, что земля и мир не являются равными или даже похожими компонентами уравнения. Территория – это реалия, а мир – нет. Передача территории одноразова и необратима, в то время как мир - процесс, состояние разума, хрупкое и легко обратимое. Если вы примените эту формулу к Ближнему Востоку, где свирепствует тоталитаризм, где одно лишь слово правителя превращается в закон для страны, где слова так же  изобильны и изменчивы, как волны в океане, вы придете к выводу, что вряд ли эта формула может обеспечить стабильность или принести мир.

Тем не менее, Израиль - в соответствии с условиями договора о мире с Египтом – передал Египту на Синае территорию площадью 23.000 квадратных миль. Сегодня, спустя почти три года после того, как мы оставили последнюю часть Синая, мы оказались в ситуации, при которой - из-за спора по поводу одного квадратного километра земли в точке под названием Таба! - Египет заморозил мирный процесс, прервал нормальные отношения и продолжает откладывать возвращение в Израиль своего посла до тех пор, пока мы не примем его предложение о передаче спорного вопроса в международный арбитраж. И если, не приведи Господь, арбитры решат спор в пользу Израиля, мне придется ломать голову над тем, что останется от наших отношений с Египтом!

Позвольте мне проанализировать еще один очень важный момент, касающийся лозунга "земля в обмен на мир". "Территории", о которых мы говорим, никогда не были законной частью ни единого арабского государства. Кэмп-дэвидские соглашения признали ничейный характер этих территорий. Они призывают все заинтересованные стороны к переговорам, чтобы определить будущий статус этих районов. Иными словами, предметом переговоров является статус территорий.

Таким образом, мы имеем дело не с арабскими территориями, которые должны быть возвращены арабам. Мы имеем дело с территориями, которые в нашу эпоху никогда не имели согласованных признанных границ, и их политический статус лишь  предстоит определить в ходе переговоров. Заплатив непомерную цену, мы обнаружили, что сам по себе договор о мире не приносит никакого мира, по крайней мере, не на Ближнем Востоке. Мы опасаемся заверений, что ООП стала умеренной, готова отказаться от терроризма и согласиться на передачу ей "в сотрудничестве с Иорданией" лишь части "Палестины", не настаивая на уничтожении Израиля. Мы не перестаем удивляться, как могут серьезные люди доверять таким заявлениям.

ООП не представляет угрозы для Израиля, но она представляет опасность для израильтян, особенно гражданских лиц, женщин и детей. В сочетании с безудержным и тотальным неприятием Израиля большинством арабских государств ООП, закрепившаяся на  теле арабской политики, может стать опасным катализатором   цепной реакции, ведущей к тотальной войне. Это уже случалось в прошлом - и может произойти снова. Лидеры арабских стран дали ООП свободу действий во всем, что касается  палестинского вопроса, назначив ее знаменосцем собственного неприятия Израиля.

В течение долгого времени король (Иордании - прим. переводчика) Хусейн не признавал ООП и утверждал, что только он является законным представителем палестинских арабов. На конференции Лиги арабских государств в Рабате в 1974 году он усиленно протестовал против решения "признать ООП единственным законным представителем палестинского народа". С тех пор  Иордания и ООП в натянутых отношениях. Правители Иордании всегда признавали, что  ООП представляет угрозу стабильности в королевстве лишь потому, что около 70 процентов населения Иордании – палестинские арабы. Сейчас, когда после изгнания ее террористов из Ливана ООП опустилась на самое дно, король Хусейн предложил им в Иордании базу и убежище. Он пошел еще дальше и заключил с ними сделку. Он взял на себя обязательство поддержать создание государства ООП в Иудее и Самарии (Западный берег) и в Газе. Кроме того, он пообещал обеспечить прикрытие этой схемы путем создания Конфедерации, в которую войдут Иордания и государство ООП.

Это трагическое развитие событий, прежде всего - для Иордании.  Потому что если когда-нибудь в будущем Хусейн и Арафат расстанутся, ООП не выйдет из состава конфедерации мирно. За собой она оставит кровавый след, как это случилось в Иордании в 1970 году и в Ливане в 1982. Это трагично для мирного процесса, потому что ни одно правительство Израиля не будет настолько наивным и глупым, чтобы позволить ООП закрепиться к западу от реки Иордан.

Ни одно правительство Израиля не согласится на создание на отрезке земли между Израилем и Иорданией второго палестинского арабского государства, не говоря уже о государстве во главе с террористами ООП. Мы против переговоров с ООП не только потому, что это террористическая организация, цель которой -  уничтожение Израиля, но и оттого, что любой диалог с ее представителями станет фактическим признанием ООП государством, которое вот-вот появится.  

Если мы хотим продвигаться в направлении мира – а Израиль, безусловно, этого хочет, - ООП не может быть частью этого процесса. Мир и ООП несовместимы. И сейчас король Хусейн должен решить, хочет ли он мира или он хочет создать в Аммане базу террористов, готовых нанести удар в самое сердце Израиля. Если он выберет мир, он должен отмежеваться от ООП. Если он встанет на этот путь и заручится поддержкой Египта, мир на Ближнем Востоке получит шанс.

Абсолютно очевидно, что терпение является жизненно необходимым условием дипломатии на Ближнем Востоке. Здесь нет коротких путей к миру и нет магических формул. Мир не может быть  импортирован извне - даже самыми благонамеренными друзьями. Терпение должно подкрепляться оптимизмом.

Израиль не в чем обвинить. Наш народ пожертвовал слишком многим, чтобы сейчас отказаться от надежды. Наша приверженность миру коренится в нашей традиции, нашей вере и  демократическом образе жизни. Она непоколебима.

Здесь, на этой земле, существует естественная открытость, с которой мы можем передать свое послание, несмотря на кампанию дезинформации и введения в заблуждение, которую ведут другие.

У нас есть чувство родства и близости с американским народом, многократно превосходящее способность изъясняться на одном и том же языке.  Это родство возникает только между теми, кто живет свободно, верит в демократию и ценит мир.

Примечание переводчика: План Фахда - аналог саудовской (арабской) инициативы 2002 года:

Первая после израильско-египетского договора арабская инициатива, предполагавшая признание Израиля на определенных условиях, была выдвинута в 1981 г. не кем-либо из непосредственных соседей Израиля, а тогдашним наследным принцем Саудовской Аравии Фахдом. План Фахда предусматривал:
  • отступление Израиля со всех арабских территорий, захваченных в 1967 г., включая арабскую часть Иерусалима;
  • ликвидацию израильских поселений на оккупированных в 1967 г. территориях;
  • гарантии свободы вероисповедания и отправления культов всех религий в святых местах;
  • подтверждение прав палестинцев на возвращение, включая право на компенсацию тем, кто не захочет вернуться;
  • передачу Западного берега и сектора Газа на короткий переходный период под контроль ООН;
  • создание независимого палестинского государства со столицей в Иерусалиме;
  • подтверждение права всех государств региона жить в мире;
  • выступление ООН или некоторых государств — членов ООН в качестве гарантов выполнения этих принципов.

Многие из этих условий (прежде всего, положение о "праве на возвращение" арабских беженцев и о создании независимого палестинского государства со столицей в Иерусалиме) не устраивали Израиль. Тем не менее, предпоследний пункт плана был серьезным шагом вперед, по сравнению с политикой "трех нет". Показательно, что участники арабского саммита в Фесе (Марокко) в ноябре 1981 г. отвергли план Фахда, во-первых, именно потому, что он, по их мнению, означал молчаливое признание Израиля, и, во-вторых, поскольку в нем не упоминалась роль ООП.  

Комментариев нет:

Отправить комментарий